Шипицина в барак вернулась взволнованная случившимся. В ушах все еще звенели слова доктора. «Кто он такой, почему не позвал конвоира? Может, проверяет? — мучительно думала Лида.— А зачем? Просто ему нужны помощники, вот он их и нашел. А что, если ошиблась? Отказаться, пока не поздно. Нет, все равно нас заставят бороться с тифом, не будут же немцы марать свои руки. О случившемся Ире рассказать сейчас или завтра? — думала Лида, плотнее прижимаясь к подруге.— Утром расскажу, а сейчас уснуть надо».
Но сон не шел, За окнами выл ветер, где-то гремели плохо прикрепленные водосливы. «Что, если утром поздно будет?» — через минуту опять всполошилась Лида.
— Да уж спи ты, скоро мозоль на боку навертишь.
— Ирина,— шепнула Лида в ухо подруге.
— Ну, что?
Ирина Башина спокойно выслушала Лиду, а когда та рассказала все, проговорила, кутаясь в шинель:
— Давай спать, утро вечера мудренее.
Шипицина волновалась не зря. Утром их обеих привели к доктору Мельнику. Когда конвоир ушел, Сергей Александрович внимательно осмотрел подруг, пригласил сесть.
— Так вот, докторессы, комендант принял предложение, определил вас ко мне в помощники. Будете ходить свободно. Смотрите, без глупостей, — предупредил он. — За вас отвечаю я.
С этого дня Шипицина и Башина стали «докторессами». Они вместе с шефом лечили население, ликвидировали вспышки сыпного тифа, даже выезжали в окружающие Боровуху деревни принимать роды. Через месяц доктор Мельник вручил им пропуска, по которым разрешалось ходить дотемна.
Мало-помалу «докторессы» освоились с новым положением, завоевали доверие. Почувствовав «свободу», Лида все чаще стала думать о побеге. Имея пропуск, она могла выйти из лагеря. А дальше? Если даже вдвоем уйдут, все равно их поймают и расстреляют. Уходить надо наверняка к партизанам.
Подруги предполагали, что партизаны есть в округе, но не знали где. С доктором Мельником вести разговоры на эту тему опасались, хотя к ним он относился доброжелательно. Лида никак не могла понять, что за человек Сергей Александрович, можно ли на него положиться. Если в начале знакомства, особенно в день, когда Лида «засыпалась» с порошками, он кое о чем обмолвился, то в последующем он таких разговоров не вел, хотя и не выслуживался перед фашистами.
Лида стала приглядываться и заметила, что в кабинет к шефу нет-нет да и приходят какие-то люди, на больных не похожие. С ними он подолгу не засиживался. Уходя, посетители торопливо прятали в карманы небольшие пакеты. Среди приходивших особенно бросился в глаза высокий здоровый парень. Как потом она узнала, это был Павел Заботин, слесарь с электростанции. Встречаясь в коридоре, Павел озорно подмигивал ей и как-то загадочно улыбался.
Присматриваясь к шефу и Павлу Заботину, Шипицина не догадывалась, что те тоже изучают их с первого дня и работать-то привлекли только затем, чтобы узнать ближе.
В лагере давно действовала группа, которая имела постоянную связь с партизанским отрядом «Боевой», подбирала для него нужных людей. Когда партизаны узнали, что с доктором Мельником работают два врача, группе дали задание подготовить их к побегу.
Павел встретился с начальником разведки партизанского отряда «Боевой», который, расспросив об обстановке в лагере, посоветовал ускорить побег. Вместе они выработали маршрут и место встречи.
— Из лагеря мы уйдем днем, меньше подозрений будет,— говорил Павел.— У меня и на них пропуска есть.
— Решено,— согласился начальник разведки.— Мельнику тоже пора уходить. Мы имеем данные, что за ним усилено наблюдение.
Павел Заботин озабоченно посмотрел на прибывшего партизана, но тот продолжал:
— Послезавтра Мельник поедет в Полоцк за медикаментами, обратно не вернется. Его повозку мы «разгромим». Вам надо уйти на следующий день.
Но предупредить вовремя Шипицину и Башину Павел не смог. Только на третий день, утром это было, он неожиданно пришел в амбулаторию. Сергея Александровича не было. Он накануне уехал в Полоцк и еще не вернулся. Подруги подумали, что с шефом что-то случилось, но Павел успокоил. Потом огляделся, решительно проговорил:
— Через час уходим к партизанам. У вас есть пропуска, пойдете со мной!
Ира и Лида переглянулись, потом растерянно уставились на Павла.
— Решайте быстрее, время не ждет.
«Шантаж? Провокация? — думала Лида, пристально глядя на Заботина. — Нет, не похоже, парень, вроде, серьезный, довериться можно. Но почему так неожиданно, сразу?»
— Как же доктор Мельник?
— За него не беспокойтесь,— ответил Павел, — речь о вас. Согласны?
— Где мы найдем партизан?
— И это не ваша забота. Ну так что? — торопил их Павел.
«Лучше погибнуть в открытом бою с врагом, чем тут умирать медленной смертью», — подумала Лида. Сколько раз мечтала она о свободе! Бывало, услышав гул советских самолетов, она залезала на подоконник и, повиснув на решетках, умоляла летчиков мысленно, чтоб те не пролетали мимо, а разбомбили проклятый лагерь и помогли вырваться на свободу. Но летчики не слышали ее, летели своим курсом, а она, опустошенная, возвращалась на свое место на нарах.
— Согласна! — решительно сказала Лида.— Что брать с собой?
— И я иду! — проговорила Ира твердо.
— В санитарные сумки, с какими ходили к больным, сложите бинты, медикаменты, какие есть и через десять минут, не суетясь, выходите. Заметив меня на углу, не подходите, а идите следом, — приказал Павел и вышел.
Выйдя из амбулатории с санитарными сумками, «докторессы» увидели Павла. Он, не спеша, шел вдоль улицы. Было жарко, безветренно, встречные почти не попадались. Один немец перешел дорогу, но не обратил на женщин никакого внимания. Шипицина и Башина дошли до окраины и скрылись в примыкавшем к ней лесу. Здесь их поджидал Павел.
Втроем они быстро углубились в бор и почти четыре часа шли, не останавливаясь. К вечеру вышли к реке. Там их ждали, помогли переправиться на другой берег. Вот тут-то, на берегу речушки, они впервые встретились с Александром Прокопьевым, начальником разведки партизанского отряда «Боевой». Он внимательно осмотрел прибывших и строго проговорил:
— Идти тихо и не отставать! — и повел их одному ему приметными тропами.
В отряде Лида познакомилась с Прокопьевым ближе. Когда узнала, что он ижевчанин, обрадовалась, тем более, что они были сверстниками, у них нашлись общие знакомые. Прокопьев учился в Ижевске, в тридцать седьмом году окончил коммунальный техникум, работал на ТЭЦ техником-электриком. Война застала его в Прибалтике, где он проходил действительную службу, потом воевал под Москвой, а в начале сорок второго года волею судьбы стал начальником разведки партизанского отряда «Боевой».
Оказалось, что он приложил немало усилий, чтобы вызволить их из лагеря.
Рекомендуем также:
