The Slavs and the Byzantine Empire
<< Часть 1. Славяне и Евразия
<< Часть 2. Ранние взаимоотношения
между славянами и тевтонами
Задолго до того, как хорватов коснулись завоевания франков, тот же самый южнославянский народ вместе с их близкими сородичами, сербами, наладили гораздо более устойчивые связи с Восточной Римской империей и восточной церковью, которая еще не была отделена от Рима. Однако, эти отношения имели совершенно иной характер. В этом случае захватчиками были славяне. После их участия, с конца V века, в различных набегах других «варварских» племен на территорию Империи, они продолжали грозить Византии, в то время единственной христианской империи, даже во время блестящего царствования Юстиниана I, который, как ранее неправильно полагали некоторые ученые, был славянского происхождения. В течение шестого столетия славянская опасность, в сочетании с опасностью от их аварских владык, постоянно увеличивалась. Все чаще и чаще они проникали далеко на Балканы, пока в первой половине VII века император Ираклий не разрешил некоторым из их племен, освободившихся от аваров, обосноваться на разоренных землях к югу от Дуная.
Эти славяне, вскоре обращенные в христианскую веру, находились под предводительством Хроватоса, чье имя (возможно, иранского происхождения) было принято его народом, позже ставшего известным как хорваты. В это время другие племена той же группы получили название «сербы», которое, согласно некоторым авторитетным мнениям, произошло от слова servus (раб). Определенно обосновавшись в области, которую они занимают и сегодня, сербо-хорваты сделали регион практически независимым от Византии, защищая себя в то же время и от аваров. В аспекте культуры, однако, они попали под влияние Византии, которая никогда не прекращала рассматривать их территорию как часть Иллирии, провинции Восточной империи.
Греческое влияние особенно сильным было среди сербов, которые продвинулись глубже на Балканы и являлись непосредственными соседями греков. С другой стороны, хорваты, которые обосновались дальше на северо-запад, вскоре попали под западное влияние. Это объясняет растущее различие между этими двумя народами, которые имели общее происхождение и продолжали говорить на одном языке. С нарастающим противодействием между восточным и западным христианским миром разделение между сербами и хорватами стало еще глубже, что является отличительной особенностью истории южных славян.
Но уже в раннее время их обоснования в регионе далеко на юг от их прародины, возникла другая проблема, надолго остававшаяся важной. Проблема их взаимоотношений с совершенно разными народами, которые одновременно вторглись в Византийскую империю и после пересечения низовий Дуная навсегда обосновались на территории Империи на Балканах, но к востоку от сербо-хорватов, не на Адриатическом побережье, а на Черноморском. Это были булгары или болгары.
Южная ветвь того тюркского народа, который в целом сыграл такую важную, но довольно кратковременную роль в истории Евразии и степях северного Причерноморья, уже перемешавшаяся со славянскими племенами антов в этом регионе. После участия в более ранних вторжениях в Восточную Империю аваров, равно как и славян, они определенно пересекли Дунай при своем хане или кагане Аспарухе, основав в 679 г. на севере Фракии (территория современной Болгарии) болгарское государство.
Тем не менее, в этом государстве, которое вскоре расширило свои границы во всех направлениях, преобладало славянское население. В дополнении к образованию новых государств в северной части территории империи, многочисленные славянские племена на протяжении VI и VII веков продолжали совершать набеги на Балканский полуостров и даже Грецию. Большинство из них оставались там в больших или меньших группах, создавая так называемые Склавинии (лат: Sclaviniae греч: Σκλαβινίαι), то есть постоянные поселения, которые, не будучи организованы как политические единицы, изменили этический характер всей империи. Некоторые ученые даже выражали мнение, что греческое население было полностью славянизировано – очевидное преувеличение, так как славяне редко преуспевали в захвате более-менее важных городов, которые осаждали, но которые оставались греческими, как и большая часть средиземноморского побережья.
Но пока рассеянные славянские поселенцы попали под влияние греческой культуры даже больше, чем в Сербии, они в свою очередь так сильно повлияли на булгарских завоевателей, что те даже приняли их язык, и уже в его языческий период новое государство должно рассматриваться как булгаро-славянское. Постепенно тюркские черты полностью исчезли, и болгары стали одним из южнославянских народов.
Византийская империя, которая по-прежнему имела периодические проблемы со своими славянскими подданными и даже была вынуждена переселить некоторых из них аж в Вифинию в Малой Азии, была серьезно обеспокоена ростом болгарской мощи в непосредственной близости к Константинополю. Император Юстиниан II, после победы над болгарами и славянами в 690 г., вынужден был просить их о помощи, чтобы возвратить свой престол из рук соперника, и в награду он пожаловал преемнику Аспаруха, Тервелу, титул цезаря, когда принимал его в столице в705 г.
Несмотря на договор, который одиннадцать лет спустя Византия заключила с Болгарией, и который установил новую границу к северу от Адрианополя, в ходе восьмого столетия произошла целая серия греко-болгарских войн. В 805 г. хан Крум, после содействия франкам сокрушить аваров, образовал мощную Болгарскую империю по обе стороны Дуная. Роль славянского фактора возрастала и до самой смерти Крума в 814 г.. Византии, которая потерпела ужасное поражение в 811 г., серьезно угрожал ее северный сосед. Сам Константинополь был осажден болгарами. Отношения улучшились во времена нового хана Омортага, который даже оказывал помощь императору Михаилу III против славянского восстания и оборачивался против франков, с которыми столкнулся в Хорватии. Но до правления Бориса, с 852 г., обращение Болгарии в христианскую веру серьезно не рассматривалось. В этой связи появились совершенно новые вопросы в ее отношениях с Византией.
В отличие от восстановленной Западной Империи, Восточная Римская империя совершенно не желала территориальной экспансии. Однако, она хотела контролировать иностранные группы, которые проникли в пределы ее границ и даже создали свои собственные государства на территории империи. Кроме того, она опасалась новых вторжений других варварских племен, первый приступ норманнов «русских» на Константинополь в 860 году был серьезным предупреждением.
В обоих направлениях миссионерская деятельность греческой церкви, под руководством Константинопольского патриархата, тесно сотрудничавшего с императором, казалось, была особенно полезна, чтобы взять под влияние Византии славянское население Балкан, а также опасных соседей, славянских и неславянских.
Эта миссионерская деятельность, которая вообще была менее развита в Восточном чем в Западном христианском мире, была значительно усилена при известном патриархе Фотии. Благодаря своевольному решению императорской власти в 858 г. он сменил законного патриарха Игнатия, и это было началом длительного кризиса в религиозной жизни Византии. Но он оказался одним из самых видных лидеров греческой церкви, кто особенно стремится содействовать распространению христианства даже среди далеких хазар, соседей последних греческих колоний на северном побережье Черного моря. Именно тогда Константин (в монашестве – Кирилл) и Мефодий, братья-греки из Салоник, которые в равной степени выделялись как богословы и как лингвисты, начали свою миссию в 860 или 861. Им не удалось обратить хазарского кагана, который вынес решение в пользу иудаизма, но они были вскоре направлены к славянам дунайского региона. И в это же самое время стало известно, что болгарский хан Борис захотел стать христианином.
В обоих случаях, однако, нужно было решить вопрос относительно того, будут ли новообращённые находиться под церковной властью Константинопольского патриаршества или непосредственно под Римом, вопрос, у которого были и религиозные и политические аспекты, и который должен был стать решающим для всего будущего славян. Пока еще не было определенного раскола между римской и греческой церквями, но уже было растущее напряжение. Напряжение еще усилилось и тем фактом, что папа Николай I не признал назначение Фотия и отлучил его от церкви в 863. Сегодня мы знаем, что даже Фотийский разрыв с Римом в 867 году был отнюдь не окончательный, но этот церковный конфликт, продлившийся до 880 года, подготовил раскол в будущем. И даже Игнатий, который вновь занимал патриарший престол Константинополя с 867 по 877, выступал против Рима в вопросе о новой болгарской церкви, которую он хотел поместить под своей властью.
Несмотря на желание остаться в хороших отношениях с папством, в болгарской проблеме император был непреклонен, и в итоге Борис, который крестился в 864 г., после попытки выяснить какая из сторон предоставит большую автономию новой болгарской церкви , принял решение в пользу Византии, решение, которое, очевидно, также было продиктовано географическими условиями и всей прошлой историей территории, занятой болгарами. Совсем другой была ситуация в старой Паннонии, которая находится в дунайском бассейне к северу от сербохорватских поселений. Там в эти же годы Константин и Мефодий предприняли свою самую важную миссию, возложенную на них Фотием, по привлечению новой славянской силы, так называемой Моравской империи. Результаты их деятельности стали весьма значимыми не только для взаимоотношений различных славянских народов с Византией, но также и для всего будущего Центрально-Востночной Европы.
Рекомендуем также:
