Khazaria: A Forgotten Jewish Empire
Распри, появившиеся в ранней истории Восточной Европы, в немалой мере способствовали разжиганию националистических тенденций. Помимо этого, появилось много разговоров о том, что между православно-католическим христианством и мусульманством с давних пор имеются серьёзные разногласия, отслеживаемые историками и имеющие документально подтверждённые основания. Но это ли основная причина установившихся здесь проблем, или разница в религиозных воззрениях лишь малая часть сложного и всеобъемлющего конфликта? И если религия всё-таки сыграла в нём свою роль, то насколько большую? Религиозные ли различия сформировали заметно возросшие националистические тенденции? Или расовые? Какую концепцию – расовую или националистическую – следует считать первичной в существующем противостоянии? И насколько значимым было влияние религиозных идей на расовые? В какой степени расовые и религиозные различия оказывают влияние на определение этнической принадлежности? И, в конце концов, что входит в понятие «раса»?
Эти вопросы мучили человечество с незапамятных времён, а попытки найти на них ответы никогда не были реализованы в полной мере, чаще приводя к опасным конфликтам. Жесткая и несгибаемая позиция носителей националистических воззрений кажется несокрушимой.
Считается, что на историю и формирование Восточной Европы в огромной степени повлияли три религии: православная и католическая ветви христианства и ислам. Но многими упускается из виду, если не сказать, забыта, одна интересная эпоха в истории Восточной Европы. Некоторые историки принимают во внимание ещё одну могущественную религию, господствующую на этой территории — иудаизм.
Существование Хазарии – непопулярная у многих идея. Однако историки, в частности, исследующие средневековые события, должны быть хорошо осведомлены о существовании этого могущественного государства и той ключевой роли, которую оно сыграло в остановке арабского продвижения в Европу, как это сделал Шарль Мартель в то же самое время (в восьмом веке) в Туре. Однако государство хазар в расцвете своего могущества не было ни христианским, ни мусульманским. Его религией являлся иудаизм, что делает изучение его истории ещё более интересным, так как при этом встаёт вопрос о еврейском военном присутствии в решении многих политических проблем региона.
Последние 100-150 лет теологи считали Византию (оплот христианства на Востоке) могущественной, движущей и созидательной силой того времени, а не вырождающимся восточным обломком Римской империи, каковым считал её Гиббон. Отношения между Византией и Арабской империей (другой могущественной силой того времени) и то влияние, которое они оказывали на ход истории, очень важны с точки зрения исторических исследований эпохи средневековья. Однако наряду с этими двумя супердержавами существовала третья, если и не супердержава, то довольно мощная и значимая сила в стратегическом, военном и экономическом отношении – Хазария.
Это было очень влиятельное государство в период между началом седьмого и началом одиннадцатого веков. И могущество её простиралось от родных территорий на Северном Кавказе до Восточной Европы и далее. Лишь в 1016 году в результате Русско-Византийской экспедиции, предпринятой против хазар, эта империя понесла непоправимые потери, что предопределило её угасание.
Большинство свидетельств об истории хазар пришло к нам из литературных источников. Информация, представленная на археологических сайтах довольно скудная, так как эти исследования велись на территории бывшего Советского Союза и, стало быть, недостаточно доступны для широкого обозрения. Что же касается захоронений хазарских царствующих династий, то, по некоторым источникам, они все затоплены и сведений о них практически нет.
И Византийская и Арабская империи рассматривали хазар, как важнейшее звено в своих дипломатических отношениях, обеспечивающее в значительной мере существовавший баланс власти. Византия считала Хазарию самой могущественной западной державой. Об этом свидетельствует трактат «О церемониях» византийского императора Константина Порфирогенета (Багрянородного), написанный в десятом веке: письма, адресованные хазарскому Кагану, надлежало скреплять золотой печатью в три солида, в то время как корреспонденция, предназначенная Папе Римскому или Западному императору, обозначалась печатью всего в два солида.
О двольно большой значимости Хазарии в те времена говорит и тот факт, что у персидского шаха было помимо его собственного, ещё три золотых трона, установленных в его дворце: один для хазарского кагана, второй для императора Византии и ещё один для китайского императора. Будучи союзниками византийцев, хазары не только остановили арабское вторжение в Европу (начиная с седьмого века и далее), но и ранее помогли Византии сокрушить Персию, послав императору Гераклию в подкрепление 40 тыс. солдат под предводительством Зибеля (в 627 году).
И всё-таки, кто же были эти хазары и откуда они взялись? Каким образом им удалось создать могущественную империю к северу от наиболее сильных в то время государств Европы и Среднего Востока: Византии, Персии и появившейся позже Арабской империи? Как они смогли противостоять этим развитым в культурном отношении государствам, соперничающим между собой за основное влияние в этом стратегически важном регионе, контролируемом хазарами?
О том, что хазары смогли укрепить свои позиции в области культуры, не позволив никакой из этих внешних сил установить своё влияние на их территории, говорит неординарное решение, принятое приблизительно в восьмом веке царствующей семьей, во главе которой стоял то ли Булан, то ли Обадья: обратиться в иудаизм. Таким образом, ни христианская Византия, ни расположенная южнее мусульманская империя уже не могли возыметь над хазарами власть, используя религиозный шантаж или другие подобные средства. Приняв иудаизм, хазарский каган хитроумным способом смог позволить себе в дальнейшем занимать нейтральную позицию в отношении нередких в то время христианско – мусульманских (или христианско-христианских) дрязг. Следовательно, Хазария нашла способ не только исключить религиозное и, связанное с ним политическое влияние высших представителей христианства и мусульманства на своей территории, но и избежать неминуемой враждебности, которая, однозначно, появилась бы со стороны представителей противоположной религии, в случае принятии хазарами одной из этих конфессий.
Эта история с обращением хазар в иудаизм (хотя и в значительной мере фиктивным) открывает интересный экскурс в историю того времени, позволяя оценить всю степень влияния, которое в то время имели религиозные убеждения на власть и политику. По преданию, каган, выслушав различные аргументы, выдвинутые христианским, мусульманским и иудаистским миссионерами, задал каждому из них следующий вопрос: какую, после их собственной, религию они считают наиболее допустимой. Любопытно, что и христианин, и мусульманин (в страхе друг перед другом) ответили, что после их религии наиболее приемлемой конфессией они могут назвать иудаизм. Понятно, что ответ иудея уже не был важен для кагана. После этого стало ясно, что принятие хазарами христианства либо ислама будет иметь самые печальные последствия. Как оказалось, выбор хазар вывел их на наиболее приемлемый путь, с минимумом врагов, минимумом обязательств и минимумом влияния окружающих хазар наиболее значительных культур того времени.
Задаваясь вопросом о происхождении хазар, следует обратиться к временам Западной тюркской империи – объединению тюркских племён, одним из которых и являлись хазары. Его территории простирались от Чёрного моря до Туркестана с середины шестого до середины седьмого веков. В седьмом веке начался распад этой империи, и хазары позже стали доминирующей силой в регионе, расположенном на территории к северу от Кавказа. Вплоть до десятого века во владении хазар находились земли, простирающиеся от равнин Венгрии до Аральского моря и Уральских гор. Кроме того, хазары контролировали все торговые пути, проходившие через восточную Европу по направлению к Византии и Арабской империи, а также многочисленные народы, населявшие эту обширную территорию. Таким образом, Хазария была не только важнейшей в стратегическом и военном отношении силой, с которой вынуждены были считаться, но и держала под своим контролем все важнейшие торговые маршруты.
Итиль – столица Хазарии – находился на пересечении восточно-западных и юго-северных торговых путей, и хазары получали немалый доход, облагая данью товары, следовавшие через их территорию не только в развитые исламские цивилизации и Византию, но и в западную и северную Европу, а также к тюркским народам, живущим восточнее хазарских владений. Товары же, производимые внутри самого каганата, были преимущественно сельскохозяйственной продукцией: рис, просо, мёд, вино, а также овцы и рыба, добытая в водах Хазарского (Каспийского моря). Хазары обладали малым количеством природных источников, поэтому никогда не развивали свою экономику через торговлю. Большинство доходов государство получало от налогов, полученных с торговых путей, проходивших через хазарские территории, а также сборов, которые должны были выплачивать его подданные.
От внешнего вторжения Хазарию спасала её внушительная военная мощь. Как только она ослабла в результате постоянных нападений русских в конце десятого – начале одиннадцатого столетий, целостность империи оказалась под угрозой. Ко времени монгольских набегов под предводительством Чингисхана, в начале тринадцатого столетия, Хазарская империя значительно уменьшилась и в размерах, и своём могуществе, занимая небольшую территорию между кавказскими горами, Доном и Волгой. И, тем не менее, на достаточно большом временном промежутке, между седьмым и десятым веками, Хазария являла собой влиятельнейшую силу, с которой считались.
В это же время она помешала вторжению арабов в Европу, и в течение столетий ей удавалось удерживать в регионе «статус-кво». Она принимала некоторое участие в политических событиях Византии, иногда оказывая на них ощутимое влияние. Хазары также сдерживали постоянные миграции народов России и Центральной Азии, столетиями угрожавшие Европе, и имели значительное влияние на славян и другие «новообразовавшиеся» народы Восточной Европы.
Почему же тогда так мало произведений на английском языке об этой (в результате) малоизвестной империи и народе, сыгравшем такую важную роль в ранней истории Европы, особенно её юго-восточной и восточной частей? Примерно в то время, когда распалась Хазарская империя, в десятом-одиннадцатом веках и позже, в Восточной Европе начался период образования зачаточных государственных формаций. Эти самые королевства и царства, позже развившиеся в современные государства — Россию, Украину, Польшу, Венгрию, Румынию, Чехию и Словакию, Австрию и Германию — всегда включали в себя значительные сообщества людей, исповедовавших иудейскую веру. Тот факт, что эти еврейские общины могут являться потомками хазар или людей, являющихся в своё время подданными этого государства, лишает смысла все антисемитские движения, когда-либо имевшие место в Центральной и Восточной Европе. Ведь эти земли исконно принадлежали их предкам, и они вполне могут считать себя таким же коренным населением этих территорий (а, возможно, имеющим даже более глубокие корни, чем остальное население этих стран).
Среди историков существует стойкое убеждение, что европейские евреи являются потомками диаспоры времён Римской империи и более поздних диаспор Западной Европы. Однако это убеждение нельзя считать истинным, так как существование средневекового еврейского каганата и его роль в истории, многими исследователями этого вопроса не принимается во внимание. Во времена римлян наблюдался массовый выезд евреев из Палестины в остальные области Римской империи, в которую большинство стран Восточной Европы никогда не входили. Следовательно, эти эмигранты селились преимущественно на западе европейской территории. И то, что позже происходило некоторое перемещение еврейского населения из Западной Европы в Восточную, никак не может объяснить факт многочисленности еврейских сообществ, столетиями (ещё до десятого века) проживавших на востоке Европы.
Вдобавок ко всему, ранее основным языком евреев Восточной и Центральной Европы был идиш, представляющий собой смесь иврита, славянских и восточногерманских диалектов. В случае миграции этих евреев из Западной Европы, разве не включал бы их язык большое количество слов, заимствованных из западноевропейских языков? Да, в общем-то, нет и документальных подтверждений массового переселения евреев из Западной в Восточную Европу. Однако известно, что имела место существенная миграция из Восточной в Западную Европу до и, особенно, во время монгольских нашествий – ни один историк не станет это отрицать. Вполне вероятно, что хазары и их потомки, составляли какую-то часть от этого общего движения.
Если принять во внимание вышеизложенные доводы, можно извлечь весьма полезный урок из этого иронического витка истории. Ведь вполне вероятно, что считая себя русскими или боснийцами, сербами или хорватами, албанцами, македонцами и т.п., многие даже не представляют насколько зыбки существующие критерии определения принадлежности к той или иной национальности. Евреи, проживающие в Центральной или Восточной Европе (если принимать во внимание историю хазар) в не меньшей мере могут считаться теми же балканскими мусульманами, боснийцами, сербами или хорватами.
Если говорить о боснийских сербах или хорватах, то в данном случае встаёт вопрос о некорректности использования терминов национальной категоризации. С одной стороны и те, и другие – боснийцы. Однако в зависимости от религиозных предпочтений (имеется в виду исповедование православия или католичества), они идентифицируют себя либо как сербы, либо как хорваты. И если копнуть ещё глубже, то почему здесь, на Западе, мы говорим о боснийских мусульманах, используя, тем самым, религию для индикации этнической принадлежности, в то же время, не прибегая к этому же приёму в отношении противоположной – христианской – стороны?
Проблемы национализма, остро проявившиеся в Восточной Европе, имеют гораздо более сложную подоплёку, чем обычные религиозные разногласия. На примере истории хазар и их потомков можно увидеть, насколько зыбки националистические догмы. Ведь упорное, основанное на ложных предпосылках, убеждение в правоте и преимуществах той или иной националистической идеологии очень часто не имеет смысла, так как при более глубоком исследовании некоторых исторических событий оказывается, что зачастую уверенность в принадлежности к определённой нации строится на весьма сомнительных основаниях. И тогда агрессор и жертва в свете новых националистических воззрений вполне могут поменяться местами.
Рекомендуем также:
